Глава 5

  

  Барон, поражённый яростным сопротивлением повстанцев и чудовищными потерями, оттянул большую часть кавалерии к лагерю, так что войско людей беспрепятственно покинуло Славянск. Они двигались сквозь ночь, и их провожали дронские разъезды, ни на минуту не терявшие колонны из виду. Командор гнал и гнал солдат вперёд; порой ему казалось, что под ним горит земля.

  В конце концов, когда край неба уже начинал сереть, к Рокину подскакал Сергей и принялся убеждать его сделать привал.

  - Ты вообще понимаешь, что люди выдержали бой, и не успели отдохнуть? У ино большая часть армии в штурме не участвовала, они, наверное, уже послали за нами свежую конницу. Много мы навоюем, не жравши и не спавши? Да я и сам уже падаю, а ведь полдня в арьергарде просидел.

  Он убедил Артура отдать приказ разбить лагерь. Но в основном солдаты валились на землю прямо там, где останавливались, и офицерам стоило огромных усилий заставить их хотя бы развести костры. Рокин также приказал одной из конных полутысяч расположиться в стороне от основной колонны и развести там как можно больше огней, чтобы сбить с толку преследователей. Сотню наименее уставших кавалеристов он отправил в охранение.

  Лёжа около костра, безумно уставший, он смотрел на огонь сомнамбулическим взглядом и не мог заснуть. Сергей и Женя давно храпели, закутавшись в свои зябкие, изодранные алые плащи. Чуть поодаль сопел под курткой Ваня Раков. Тут же спал и Шурик Яковенко, которого Артур назначил командиром всех оставшихся в живых стрелков. Голодный живот подвело, но его это не беспокоило. Снова они бегут, как когда-то, когда они были просто разбойниками и ничего не понимали в войне.

  Он забылся горячечной полудрёмой только на рассвете, а через пару часов снова вскочил и позвал горнистов. Не выспавшиеся, голодные и оборванные люди вставали, пошатываясь, строились посотенно, офицеры с докладами подходили к командору. За ночь умерло несколько десятков человек - кто от воспалившихся ран, кто от перенапряжения. Многие не могли идти, но Рокин больше не хотел никого бросать - он приказал посадить ослабевших на коней.

  Алому легиону повезло. Основные силы ино только этим утром вошли в Славянск и сутки провели в городе, наводя 'порядок' и готовясь к броску на Донецк. Три тысячи дронов, посланных вперёд, проводили орденцев до самых предместий, где те соединились с войском Девы и легионами, разгромившими герцога Халба в грязевой битве.

  

  Военный совет собрался в одном из роскошных особняков, принадлежавших ранее инопланетной знати. Собралось довольно много народу - кроме Артура со своими четырьмя друзьями, здесь была Дева, три её легата, Василий Петрович, Джон Смит и ещё один чёрный генерал с тремя легатами. Говорил в основном Джон Смит, и Артур про себя отметил, что Саша Александрова почти во всём с ним не соглашается. Очевидно, ей надоел этот всюду сующий нос негр, и она не собиралась делиться с ним властью, путь даже он был трижды суперпрофессионалом. Ещё Рокин с удовлетворением заметил, что и Дева, и генерал с уважением прислушиваются к довольно дельным советам его дяди. В основном это были предложения по организации снабжения войск. Заметив, что командор следит за ним, Василий Петрович подмигнул ему и, наклонившись, шепнул:

  - Я теперь зам по тылу. Главный снабженец, - и он, сделав многозначительное лицо, достал и принялся раскуривать трубку.

  Тем временем Джон вещал:

  - Итак, у нас сейчас семь легионов: четыре ваших - он кивнул Деве, - Алый, Донской, Таганрогский, Донбасский. И три наших, Пятый, Восьмой и Новошахтинский.

  - Алый пока недееспособен, - вставил Сергей. Смит уничижительно глянул на дерзнувшего его перебить легата, и продолжал:

  - Если верить разведчикам, у нас с ино примерно равные силы. Но у них, во-первых, все войска - закалённые ветераны, а во-вторых, с ними стрекозы, носороги и карлео. Поэтому я считаю, что нам нельзя принимать битву в открытом поле. Нужно измотать их в уличных боях, а потом нанести внезапный контрудар.

  - Трусливая тактика! - тут же заявила Саша. - У нас сейчас тридцать тысяч воинов. Мы можем покончить с тварями за один день! Пусть заходят в предместья, украинская пехота свяжет их боем, а тем временем негры, таганрожцы и новошахтинцы ударят с флангов. Конница же пойдёт в рейд по тылам, и отрежет ино от лагеря. Гвардейцы будут в резерве, - она кивнула на притихшего Сергея.

  Артур прокашлялся, чтобы привлечь к себе внимание, и заговорил:

  - В предместьях у нас нет шансов. Носороги и стрекозы рассеют пехоту. Карлео ваших я пока не видел, но если это те огнедышащие, о которых мне рассказывали, то хорошего тоже мало. В Славянске баррикады, которые располагались в кварталах с низкими домами, ино взяли за десять минут. Я думаю, Джон прав. Только нужно укрепиться в многоэтажках, в предместьях оставить небольшое прикрытие, просто чтобы следить за врагом. Славянск им, помнится, дорого дался. А когда они втянутся в центр, тогда можно будет и атаковать.

  Дева раздражённо вскочила, её красивые глаза так и метали молнии в командора. Видимо, она надеялась, что теперь-то всё будет по её хотению, и вот, Рокин стал на сторону чёрных генералов. Один из её легатов что-то зашептал ей на ухо, и она, откинув грациозным жестом чёлку, упавшую на глаза, снова села на место.

  Когда перешёптывания смолкли, Смит продолжил:

  - Я со своими офицерами уже разработал план, - он расстелил на столе карту города, с отмеченными на ней позициями легионов. Все склонили головы, и через некоторое время Саша снова взорвалась:

  - Нет, так не пойдёт! Почему все мои легионы в первой линии? С чем мне останется атаковать?

  Смит со вторым генералом принялись её убеждать, но в этот раз Рокин поддержал девушку:

  - Я тоже не согласен. Вы ставите все наши войска в предместья. Я уже сказал, бесполезно их удерживать. Хотите - ставьте вперёд ваших солдат, мне мои пока дороги.

  Жаркие споры продолжались часа два, пока наконец союзники не договорились о плане завтрашнего боя. Центральные кварталы, между рекой Кальмиусом и прудами, должны были оборонять таганрожцы совместно с неграми пятого легиона. Здесь же располагалась главная ставка Девы и Смита. Алый легион отводился южнее центра, чтобы хоть немного отдохнуть и набраться сил. Восточнее Кальмиуса стали новошахтинцы - в первой линии и восьмой легион - во второй, под общим командованием второго чёрного генерала. А левый фланг, западнее прудов, возглавил Артур. Украинцев он поставил впереди, донцев - сзади.

  

  1-го ноября, под утро, Сергей прискакал к Рокину, устроившему себе наблюдательный пункт в одной из высоток. Отвечая на удивлённый взгляд друга, Балахов неопределённо махнул рукой и сказал:

  - Женю оставил за старшего. Да там же и Правша, - он огляделся. - А где Ваня?

  - Ваню я отправил к Саше, для связи, - ответил Рокин.

  Сергей сел рядом с другом на подоконник широкого панорамного окна (видимо, некогда это было современное офисное здание, или же просто весь верхний этаж занимал роскошный пентхаус).

  - Полночи не мог заснуть, всё думал, - Сергей жадно вглядывался в лиловую дымку, стелющуюся между домами. - Они же не могут нас окружить, верно? Силёнок не хватит. И долго держать осаду не смогут - никто им здесь на рад, никто еду и фураж не подвезёт. Им только и остаётся - штурм. Выдавить нас из города, чтобы разбить в поле, или вернуться, откуда пришли.

  - Верно, - просто подтвердил его мысли командор. - Но назад они без сражения не пойдут. Они уже видели, как мы от них драпаем, и уверены, что сильнее нас.

  Друзья на мгновение умолкли, но Сергей тут же встрепенулся и проговорил:

  - Ты слышал?

  - Да, - Рокин кивнул. В предрассветной тишине раздавался шелест крыльев, и на горизонте начали один за другим появляться силуэты летящих существ. Штурм начался.

  Тем временем наблюдатели, сидевшие на крышах, заметили на севере города движение. Колонны ино входили в город, опасливо озираясь, держа наготове оружие. Гулко фыркали трёхрогие чудовища, испуганно всхрапывали кони. Впрочем, впереди шла пехота, кавалерия только прикрывала фланги, и ещё часть её барон послал в обход города, разорять тылы повстанцев.

  Первые столкновения начались в районах, застроенных небольшими домами. Конница людей неожиданно наскакивала на ино и сразу же отступала, не давая втянуть себя в бой. К месту столкновения тотчас же устремлялись стрекозы, и пару раз людям крепко досталось от камней и огненных струй, падающих с неба. Но, чем дальше продвигалась пехота, тем ожесточённее становилось сопротивление людей. Наконец им на пути попалось несколько сохранившихся микрорайонов, где повстанцы организовали узлы сопротивления. Они забаррикадировали нижние этажи, а между верхними этажами соседних зданий устроили переходы из древесила и навесные мосты, чтобы можно было поддерживать друг друга и вовремя отступать из дома в дом. Лучники людей сновали туда-сюда, неожиданно высовывались из проёмов, давно лишившихся стёкол, и посылали стрелу за стрелой вниз, в мечущихся солдат. Теперь уже и ино начали получать камнями по макушке.

  Ломая баррикады, синекожие врывались в затхлые подъезды, бежали вверх по захламленным лестницам, а им навстречу с воплями выскакивали из тёмных квартир повстанцы, и на лестничных клетках вспыхивали короткие схватки. Раненые скатывались по ступеням, грязно-красные лужи растекались по бетону. Иногда люди выскакивали позади наступающих и зажимали их на тесных маршах. Иногда ино в бессильной ярости обнаруживали, что враг давно ушёл через технический этаж в соседний подъезд и что-то обрушил на люк чердака, так что им теперь придётся спускаться на улицу и повторять свой путь наверх.

  Пауки предпочитали карабкаться по стенам снаружи; часто они подбирались к окну, из которого велась стрельба, чтобы, улучив момент, схватить и сбросить незадачливого лучника с десятого этажа, или же, наоборот, полететь вниз со стрелой в гротескном теле.

  Тем временем стрекозам наконец нашёлся достойный противник - в негритянских легионах было много баллист, и люди расставили их на самых высоких зданиях, стараясь, чтобы батареи перекрывали небо друг над другом. Сражение в воздухе развернулось с не меньшим ожесточением, чем на земле, однако по юрким стрекозам было не так-то легко попасть из неповоротливых машин, так что к середине дня ино в основном очистили крыши, потеряв около десятка летунов.

  Когда блёклый осенний закат развернулся на горизонте, очертив грани многоэтажек, наступательный порыв инопланетян выдохся. Они завязли в этих бесконечных кварталах, где каждый дом был крепостью, и с приходом темноты отступили от центра, опасаясь ночных вылазок повстанцев, оставив даже те немногие здания, которые им удалось захватить. Нечего и говорить, что люди тот час же снова заняли их.

  

  Рокин сидел на подоконнике в полутёмной комнате и усиленно тёр слипающиеся глаза, заставляя себя выслушивать донесение о потерях, которое ему зачитывал присланный из украинского легиона офицер. Внезапно их прервали: из-за дверного проёма, занавешенного мешковиной, послышался шум, а затем в комнату ввалился запыхавшийся Ваня.

  - Что, Саша меня зовёт? - устало проговорил Артур.

  - Ну да. К ней привели двух хлопцев. Вроде они могут отвести нас к стрекозиной базе.

  Рокин удивлённо приподнял брови, но ничего не сказал. Он поднялся, забрал из рук офицера изрядно помятый листочек с каракулями и зашагал к выходу. Сергей, прикорнувший было тут же в углу, встрепенулся, поспешно вскочил и последовал за друзьями.

  В ставке Девы шёл жаркий спор. Саша орала на Джона Смита, тот же старался отвечать ей вежливым, но твёрдым тоном. Два испуганных пацана сидели на одном стуле, втянув головы в плечи. Похоже, они уже были не рады, что пришли сюда. Некоторое время послушав, о чём спор, Рокин уяснил, что пацаны видели поле, где расположилась стрекозиная эскадрилья, и брались провести туда отряд людей. Естественно, Александрова собиралась сама туда сунуться, а негр её отговаривал.

  - Давайте, я поведу, - заявил Сергей, устав выслушивать их препирательства. - Мои люди отдохнули, я сам ничего весь день не делал.

  Смит посмотрел на него, как на пустое место, и отвернулся, замолчав. Он вообще не одобрял этой безрассудной операции.

  

  Во второй половине ночи им удалось сосредоточить почти три тысячи всадников - кавалерию Алого, Донского и Восьмого легионов. Обмотав копыта коней тряпками, конница двинулась в восточную часть города. Солдаты зябко кутались в плащи, вглядываясь в предрассветную синеву, офицеры гадали, как повернётся предстоящий бой. Сергей ехал молча во главе отряда. На боку его болтался палаш с вензелем на рукояти, за спиной поверх алого плаща висел щит - вот и всё оружие, которое при нём было.

  Отряд вышел на исходную позицию. Все были предупреждены о плане операции - атаковать тихо и быстро, в затяжные схватки не ввязываться, в лагере стрекоз нанести как можно больший урон и также стремительно отступить. Балахов проскакал вдоль рядов, вглядываясь в лица солдат, и теперь был уверен, что они не подведут.

  Сигналом к атаке был короткий негромкий звук трубы, и кони сорвались с места. Повстанцы наступали клином, остриём которого служили алые всадники. Правый фланг клина, донцы, почти сразу же врезались в полуразвернутую тысячу улукаев, видимо, собиравшуюся продолжить штурм города. Отделившись от отряда, донцы моментально разметали ино и бросились их преследовать. В лагере не ожидали такого дерзкого нападения. Конница повстанцев ворвалась в него, как ураган, и слабые попытки организовать сносное сопротивление ни к чему не привели. Люди рассыпались по территории, где обслуга ухаживала за летающими тварями и плавила на кострах пластмассу. Всадники опрокидывали чаны в огонь, рубили всех подряд, стремясь добраться до матёрчатых павильонов, куда на ночь заводили гигантских насекомых. Вскоре чад от горящей, текущей по земле смолы стал таким густым, что офицеры уже не могли разобраться в этом беспорядке. Повстанцы нанесли чувствительный удар, но так и не смогли ничего сделать со стрекозами - им удалось только добить двух раненых, не сумевших взлететь при их появлении.

  Труба заиграла отступление. Прорываться назад было уже труднее, так как ино опомнились и подтянули к месту боя кавалерию. Когда Сергей увидел накатывающуюся справа дронскую лаву, он понял, что шансов вернуться у них почти не остаётся. Нужно было или погибнуть всем, или пожертвовать частью отряда. Тысячник негритянской конницы тоже это понял. Повернувшись к Балахову, он на ломанном русском прокричал:

  - Мы держать. Прощай!

  Его протяжное гиканье разнеслось над полем битвы, и темнокожие всадники развернули строй навстречу врагу. Сергей не стал смотреть, чем кончится этот самоубийственный бой. Он вывел своих воинов к центру города, по пути захватив донцев, всё ещё вылавливавших по кварталам улукаев.

  

  Хотя эта вылазка оказалась неудачной, она заставила барона перенести атаку на вторую половину дня. Пехоты у него катастрофически не хватало, так что он приказал спешиться трём тысячам дронов. Кроме того, ино применили новую тактику - они посадили на стрекоз по нескольку воинов и устроили своеобразный десант на крыши наиболее яростно сопротивляющихся домов. Карлео с носорогами также были введены в бой. Группа карлео пробилась в парк, располагавшийся в зоне ответственности Рокина, и засела в нём, пламенем отражая попытки выбить их оттуда. В конце концов они подожгли деревья и сами же пострадали от жара, отступив, осыпаемые вдогонку стрелами. В центре и восточнее Кальмиуса ино также удалось захватить несколько высоток; на этот раз они основательно там закрепились, собираясь провести в них ночь.

  На вечернем совете никто уже не сомневался, что пришло время перейти в наступление. Действительно, у людей ещё оставалось три свежих легиона, ино же израсходовали всю свою пехоту, а их кавалерия была сильно ослаблена. Решено было оставить прорвавшиеся группы врагов позади и атаковать основные силы противника.

  

  Войска построились ещё затемно. Дева со свитой находилась среди гвардейцев. Артура она также пригласила к себе, чтобы он хоть как-то компенсировал настырного Джона Смита. Ване же, последнее время неотлучно находившемуся при Саше, выпала честь нести её знамя.

  Снова Артур и Сергей стремя в стремя стояли перед готовыми к битве войсками. Все чувствовали, что эта схватка будет решающей. Воины ждали сигнала, а Рокин следил за краем неба, на удивление ясного для этого времени года. Командор тоже сжимал древко знамени - того самого знамени, вышитого девичьей рукой на безымянном хуторе, уже порядком выгоревшего в походах.

  Солнечные лучи осветили верхние этажи зданий, затем поползли вниз по стенам, окрашивая панели в цвет пшеничного хлеба, а потом край светила выглянул из-за крыш. Рокин молча повернулся к Деве. Тогда она, заметив его движение, подняла вверх руку и резко её опустила. Тотчас земля дрогнула от дружного топота атакующих, а по воздуху понеслось: 'А-а-а! Ура-а-а! Ура!'

  В улицах люди столкнулись с колоннами ино, шедшими штурмовать здания, и легко опрокинули их. За полчаса повстанцы вернули то, что инопланетяне с таким трудом отвоёвывали последние два дня. Возможно, теперь лучшим решением было бы остановиться на окраине, не выходить за пределы города под фланговые удары кавалерии, но солдат было уже не остановить: на спинах отступающих они вырвались из тесных улиц.

  Вся мощь вражеского войска обрушилась на них сразу же. Носороги, карлео, плотные ряды пехоты, цепи лучников - всё это беспорядочно сталкивалось с людьми, и противники, стискиваемые напирающими задними рядами, уже не могли ни отступить, ни продвинуться вперёд. Часто лучшим оружием в свалке оказывался нож, потому что руку, поднятую с мечом для удара, опустить было невозможно. Массы инопланетной конницы кружили вокруг сражающихся отрядов, и иногда бросались в те места, где строй пехоты редел. Но повстанцы не поддавались, они дрались плечом к плечу; на место павшего заступал новый воин, смыкая щиты с соседями.

  Ино, видимо, вычислили Деву, потому что на группку офицеров, сплотившихся вокруг неё, буквально свалилась с неба стая стрекоз. Артур видел, как на людей пролились огненные струи, и почти вся свита Александровой превратилась в живые факелы. Выше всех полыхнул на древке красный флаг, когда чадящая пластмасса с головы до ног залила Ваню Ракова. У командора упало сердце и побелели сведённые скулы, но в тот же миг из этого огненного ада вырвался всадник в горящем плаще - с облегчением Артур узнал Сашу.

  Он сорвал с неё горящую материю, а она выхватила из его рук знамя, чтобы, привстав на стременах, поднять его повыше.

  - Дева жива! - закричали все вокруг. - В атаку! В атаку!

  Это была самая страшная атака из тех, в которых довелось участвовать Артуру. Под градом стрел, камней и огненным дождём они врезались во вражеский строй и сломали его. Конь Рокина вскоре свалился, и он продолжал рубиться в пешем строю, хотя был уже два раза ранен. Он давно потерял счёт времени, не знал, где находятся друзья, и чья берёт в битве. Когда наконец перед ним не оказалось врагов, он оглянулся вокруг. Сквозь дым скакали чёрные кавалеристы, преследуя бегущих инопланетян. Те из пехотинцев, кто не был ранен, ушли за ними, а остальные бессмысленно бродили по смертному полю, что-то бормоча, или лежали на трупах. Рокин зашагал вперёд, прочь от места побоища.

  Внезапно, когда порыв ветра отогнал чад, Артур увидел группку конных дронов, окружённую алой конницей. Дроны погибали один за другим. К дерущимся приближалась Саша, возвращавшаяся из боя. Она была без шлема, а её белый жеребец находился в ужасном состоянии: бока его ходили ходуном, с губ срывалась пена, ноги подгибались. Дева напрасно пыталась подгонять его ударами шпор - кожа несчастного животного была изодрана ими до крови. Чуть отстав, за ней следовал Сергей, пустивший своего запаленного коня шагом.

  В этот момент один инопланетянин вырвался из кольца людей. Это был Тиалон Кемпаст, тысячник, так и не сумевший заслужить повышения. Его лошадь была ранена, но ещё способна на последний рывок. Он быстро приближался к Александровой, которая, всё также занятая своим загнанным конём, не замечала опасности.

  Рокин что-то даже успел крикнуть, прежде чем дрон, подскакавший к девушке, одним мастерским ударом снёс ей голову. Откуда-то появились силы, и Артур побежал к убийце, разорвав рот в бессмысленном крике. Он не успел - Балахов, настигший Деву на мгновение позже Тиалона, вонзил тысячнику в живот палаш. Инопланетянин уронил своё оружие; его пальцы лихорадочно ощупывали вензель на рукояти, торчащей из его тела, а земля, оказавшаяся такой негостеприимной, уже летела ему навстречу. От удара о почву он потерял сознание, чтобы больше уже не прийти в себя.